«Он стрелял в систему». Евгений Жовтис, правозащитник о трагедии в Алматы во время выселения 20 сентября

Термин «Акбулакский стрелок» или «Алматинский стрелок» возник, когда средства м массовой информации публиковали статьи о причинах трагедии в Акбулаке — алматинском микрорайоне. Напомним, что трагедия произошла во время выселения жителя Алматы Александра Дужнова и его семьи из их дома, из-за долгов. Дужнов открыл стрельбу по пришедшим, погибли новый хозяин дома и его друг, двое полицейских, и судоисполнитель. Интервью с известным правозащитником, Евгением Жовтисом, экспертом по международному праву.  

— Евгений Александрович, по поводу трагедии в алматинском микрорайоне Акбулак вопросов очень много, не нашла ни в одном источнике конкретное описание, как же так произошло, что пять взрослых мужчин погибли в один момент. Ведь если бы полицейский выстрелил на поражение — был бы он прав или этого нельзя делать при выселении людей? — Как только они увидели, что в них стреляют и есть угроза жизни, применение табельного оружия на поражение абсолютно правомерно. Но раз ответных действий со стороны полицейских не было, могу предположить, что их застигли врасплох. Они не ожидали, что в них будут стрелять, конечно, это полная недооценка ситуации. Очень многое в действиях каждого полицейского зависит от опыта, военной подготовки и владения оружием. Эта трагедия отражает неготовность правоохранительных органов к вооруженному сопротивлению людей, большие проблемы в законодательстве, и в практике реализации залогового имущества. Сейчас я наблюдаю, что с возможностью продажи залогового жилья со значительным понижением цены, могут просто отобрать жилье. У них, как я видел, имущество бизнеса было больше того, что они задолжали банку. И только за счет того, что он был продан почти в два раза меньше, они оказались еще и должны отдать свое единственное жилье.

Поэтому здесь очень много вопросов к государству и к государственным правилам, процедурам и их справедливости.

— Чего точно нельзя делать в ситуации с выселением, какие рекомендации, чтобы избежать подобных трагедий? — Государство, прежде всего, должно пересмотреть законодательство и создать максимально понятную и справедливую систему. Справедливость и законность иногда не одно и то же. То есть от полного ощущения несправедливости этот человек начал стрелять. И стрелял он даже не в конкретных людей, а он стрелял в систему. У нас даже по уголовному законодательству, если за тяжкое преступление предусматривается наказание в виде конфискации имущества, то конфисковать у преступника можно всё, кроме единственного жилья. В случае с ипотечниками залоговое жилье, если даже оно единственное — изымается.

Но убийству человека никогда нет никаких оправданий. 

Кроме двух случаев, прописанных в законодательстве: 

первый - это когда война и военные действия. 

И второй - если человек находился «в состоянии необходимой обороны», 

защищая имущество, жилище, собственность 

и в состоянии «крайней необходимости» - устранения опасности своей жизни, 

здоровью или других людей. 

Все правовые коллизии, все правовые дискуссии заканчиваются с решением суда, 

вступившим в законную силу. 

А людям, которые занимают деньги у банков, 

надо смотреть внимательно договор, какие последствия, и что предусмотрено 

в случае просрочки. 

Оценивать стоит ли брать кредит, если в результате 

вы можете остаться без единственного жилья. Однако, если вы в суде уже проиграли, 

то не надо сопротивляться, ни физически, ни вооруженно и конфликтовать 
с представителями власти. Потому что они исполняют вступившее 

в законную силу судебное решение.

— Защита собственного имущества, пусть даже перепроданного, но если в доме живут его близкие, семья, есть ли границы в юридической теме этой защиты?

— Необходимо с осторожностью использовать слова: «защищает свой дом», «семью» или «себя», так как защищать можно от бандитов и разбойников, а когда мы имеем дело с правоохранительными органами, то это не вопрос защиты. Во время выселения действуют должностные лица государства, имеющие право на насилие и принуждение. По существу, необходимо подчиниться, а не пытаться отстреливаться. Должно быть очень четкое представление — когда вы имеете дело с государством, правоохранительными органами, выполняющими законные решения, вы можете бороться только в правовом поле. И если пришли представители власти, надо выполнять требования. Сопротивляясь принудительному исполнению решения суда, вы нарушаете закон. И сначала против вас могут применить физическую силу, а потом оружие. И вы рискуете просто погибнуть.

— Если для тех, кто проживает в этом доме, вопрос с их точки зрения ещё не завершён, они ждали прокурора, обращались еще к кому-то. А тут пришли уже выселять, с решением суда. Вот здесь и закавыка мне кажется, может быть они были не осведомлены об этом решении? И как бы изменилась ситуация, если бы прокурор приехал, как они требовали, чтобы произошло, как вы думаете?
— Правоохранительные органы должны всегда работать не на конфликт, а на его деэскалацию, как принято в мировой практике. И поэтому, когда потребовали прокурора, надо было ему приехать и объяснить, что решение суда вступило в законную силу и надо подчиниться. И рассказал бы им какие есть возможности продолжать обжаловать, обращаться в верховный суд, в генеральную прокуратуру. Если это грамотный прокурор и хороший психолог, которым он тоже должен быть, он мог деэскалировать конфликт и снизить накал. Либо понять, что мужчина, находится в состоянии нервного срыва. И с учётом его состояния, предложить полицейским и судебным исполнителям перенести исполнение решения на завтра, когда ситуация упокоится. Когда человек уже не будет в таком состоянии, тем более с учетом того, что в нервном состоянии он может принести оружие. Вместо этого, к сожалению, произошло то, что произошло.

— Полицейские или отряд специального назначения на самом деле должен был подготовиться к тому, что возможно вооруженное столкновение? Речь идет о «стрелке», и должны ли они были провести какую-то предварительную работу по изучению того, с кем им придется столкнуться. Может быть дело в этом?

— Конечно, полиции надо было начинать с оценки, поговорить с местным участковым, судебными исполнителями, с истцом, потребовавшем выселения. Оценить ситуацию внутри дома и понять: будет ли сопротивление в принципе? И если да, то физическое или вооруженное? При принудительном выселении нужно тщательно просматривать и планировать все возможные сценарии развития ситуации. Когда есть возможность сопротивления от, например, бывшего военного, имеющего оружие. Чтобы предупредительные какие-то шаги делать: вести переговоры, понять выходят люди из дома или не выходят, собираются или не собираются. А идти, так сказать, «напролом» — это крайне рискованно и может привести к трагедиям. Потому что трудно точно предсказать, как человек будет реагировать, нужно проверять всё о нём и о его доме. И я думаю, что это будет большим уроком на будущее правоохранительным органам и частным судебным исполнителям, чтобы готовиться и оценивать ситуацию. Но то, что ситуация не оценивалась, однозначно да.

— Какие правила есть для представителей правоохранительных органов, в данном случае это были полицейские — по применению ими табельного оружия как вы считаете, имел ли право полицейский в этом случае, применить табельное оружие?
— Существует специальный «Закон о правоохранительной службе», 2011 года, в нем есть глава: «Применение сотрудниками огнестрельного и иного оружия, специальных средств, и физической силы». Регламентируется основание, когда применять можно, порядок применения и так далее. Причем речь идет о сотрудниках не только полиции, но и всех сотрудниках правоохранительных органов, которые имеют право на ношение оружия или применение специальных средств и физической силы. Есть перечень, он очень большой, из восьми пунктов, в каких случаях огнестрельное оружие может применяться. Помимо всего прочего, еще во всех других случаях, когда есть «крайняя необходимость». Но при этом, конечно, есть процедура и протокол, по которому необходимо сделать предупредительные выстрелы. Призвать человека сдаться, если имеются данные, что у него есть оружие, и он это оружие может применить. То есть там целая тактика и ряд шагов обезвреживания и нейтрализации, которая необязательно связана с расстрелом человека. Поэтому основания у полицейских применять оружие, если выселяемый, начинает стрелять, конечно, были.

— Евгений Александрович, а не будет ли в этом случае расценено как превышение должностных полномочий и что без суда и следствия, человека расстреляли, не будет ли за это осуждение?
— Есть очень хороший фильм американский, где защита своего жилища, и собственности священна, осудили человека, который застрелил вора. Почему? Судья объяснил, что если бы вы вора застрелили, когда он у вас был в доме или оказывал вам сопротивление, то вы бы не превысили пределов необходимости обороны и крайней необходимости, защищая свое жилье, имущество. Но вы вора застрелили в спину во дворе, когда он убегал, и поэтому ваше причинение вреда было чрезмерным. Это привел в качестве примера, что именно может быть признано, превышением должностных полномочий или в данном случае, превышением пределов необходимой обороны или крайней необходимости. Но всегда подобного рода ситуации по применению огнестрельного оружия, тем более, повлекшего тяжкие последствия причинения вреда здоровью или жизни, проходят процедуру оценки чрезмерности.

У нас в законодательстве есть очень интересная статья, называется «доведение до самоубийства». То есть, если бы человек покончил с собой, то проводилось бы расследование — не явилось ли его самоубийство последствием действий банка, судебных исполнителей и так далее, то есть не превышали ли они полномочия? Не давало ли ему повод законодательство, и эти судебные решения к тому, что он так среагировал? Я вот честно скажу, хоть это понимаю, что не очень юридическое предложение, но я бы предложил подумать о том, чтобы внести предложение законодательно: «Доведение до убийства».

Потому что у человека, который как я понимаю, не отличался вообще каким-то маниакальными наклонностями кого-то убивать и это обычный совершенно человек, с имуществом, собственностью, каким-то бизнесом. И вдруг у этого обычного человека просто срывает крышу! И он начинает палить направо и налево, и думает, что защищает семью, глава семейства. То есть семья доведена до такого состояния, и глава семьи доведен до такого состояния, что у него срывает крышу. Крышу срывать не должно. Человек не должен на это переходить. И важно. Состояние аффекта. Может быть у него действительно было состояние аффекта, если смотреть всю его жизнь прошедшую. И как он себя вел, тоже нужно смотреть всё в комплексе. Оправдания убийству нет. Но государству нужно понимать, что нельзя людей загонять в такие условия, где возможно у них сорвет крышу.

Спасибо за интервью!
25 сентября 2021 г.
София Мустафаева